KolbunD » 01 июн 2010, 13:58
Глава 21
Выбор
Глубокая Периферия, Кент
заброшенный город возле пиратской базы
17-18 февраля 3057 года
Пробуждение.
Противное, пронизанное болью пробуждение, к которому тело так не хотело идти. Сначала в голове был только хаос и потеря ориентации в пространстве. Где-то в глубине подсознания Ловер ощущала, что лишь одно движение сможет помочь ей начать возвращаться к окружающей действительности.
Черт! Что же здесь было не так!?
Она заставила себя пошевелить правой рукой и ее тут же пронзила адская боль. Она попробовала пошевелить головой, но боль стала еще сильнее. Она застонала и попыталась просто заорать, но даже это у нее не получилось, а даже слабое напряжение мышц отдавалось дикой болью по всему телу. Она не знала, сколько она провалялась без сознания. Она не могла понять, сколько сейчас время. Прождав и сосредотачиваясь еще минут десять, она собрала волю в кулак и потянулась правой рукой к забралу нейрошлема. Открыв его, рука опять безвольно упала на грудь. Привязные ремни сильно давили на торс и следующее, что она задумала сделать, так это расстегнуть его. Пошкрябав пальцами по застежке, она так и не осилила ее.
Небольшой хронометр на уцелевшей части панели управления показал ей время.
02-43
Это же, сколько она уже без сознания!? Часов двенадцать точно. Она вспомнила страшный бой, рой ракет, обрушившихся на нее с небес, потом еще один. Она еще находилась в своем «Катафракте», а это могло означать только одно. Они проиграли или бои настолько отошли куда-то в сторону, что им не до нее.
Гулкий удар по броне, вернул ее обратно в реальность. Отправив размышления о вариантах развития событий за прошедшие полдня на второй план, она попыталась сосредоточиться на текущем. Глухой звук удара снова донесся откуда-то сверху. Все бронестекло было покрыто паутиной трещин, что не позволяло рассмотреть окружающую действительность.
Боль немного поутихла и Моника снова, только медленно, зашевелилась. Нейрошлем, хоть и помогал пилоту меха управлять многотонной машиной, сейчас являлся лишним атрибутом, но сил снять массивную конструкцию она не нашла. Нащупав в кромешной темноте лазерный пистолет, который она всегда носила на поясе, она немного успокоилась. Глухой стук металла о метал снова. Он доносился откуда-то сверху, с внешней стороны кабины. Свет луны, который она с трудом рассмотрела через практически выбеленное трещинками стекло кабины, внезапно исчез, сменившись силуэтом. Это был силуэт человека, стоящего прямо на бронеплите перед кабиной пилота и смотревший прямо на растрескавшееся стекло. Даже испытав на себе мощь боеголовок ракет, стекло выдержало, и ударом топора или молотка вряд ли поддалось бы, но Ловер еще не могла понять происходящего.
Еще один удар.
Теперь он казался ближе, чем предыдущие. Ловер отвергла мысль о галлюцинациях и попыталась себя осмотреть. Хладожилет был разорван в клочья, и вся охлаждающая жидкость растеклась по израненному телу майора. Левое плечо представляло собой сплошную рану, с кровью, которая уже запеклась. Обе ноги сильно саднили от многочисленных порезов и ссадин. Судя по тому месиву, что представляли собой все три панели управления, взрыв посек ее всю, однако, эти же панели и спасли ее от смерти.
Опять удар, еще удар!
Теперь ей точно не казалось. Кто-то пытался открыть кабину, но делал это осторожно. Вдруг запахло горелым.
«Только пожара сейчас не хватало» - подумала Ловер и сразу осеклась. Тот, кто был снаружи, перестал делать вскрытие кабины осторожно, и начал просто вырезать бронелист с помощью горелки. Стандартное средство работы любого техника.
Она легко потрясла головой и будто по взмаху волшебной палочки в голову ворвались звуки. Видимо ей заложило уши, а встряска вернуло слух обратно. Сразу послышалась речь людей и звуки работы. Кто-то колотил по бронелисту снаружи, а легкое шипение говорило о работе сварочного аппарата.
- Поторопись. Пилот явно уже здох, а боссу нужна эта машина.
- Льюис, урод, не вскрывай крышку, если не подобрал ключ! Дебил!
- Еще ляпни по детонатору молотком, тогда нас всех тут по кусочкам собирать будут!
Это были голоса, которых Моника не знала, зато могла свободно предположить, кем являлись люди снаружи. Ее завалили во время боя, исход которого говорил сам за себя. Она повела в бой кучу славных ребят, а теперь она даже не знала, сколько еще бедолаг выжило. Черт, наемник был прав с самого начала, предлагая проштурмовать городок авиацией, а потом медленно входить в город комбинированными силами. От такой досады она сильно сжала ладони, и ногти с болью впились в кожу.
Сейчас она испытывала свой самый жестокий позор, как тогда в школе, когда она разбила вазу в школе. Ей тогда было девять лет и она, играясь с другими девочками на перемене в классе, случайно разбила вазу, которая красовалась на столе у учителя. Когда учитель пришел в класс, то его ждали осколки вазы, лежащие на полу, и притихший в ожидании бури класс. Когда учитель спросил, кто это сделал, класс расступился, оставив в одиночестве посредине кабинета маленькую девочку. Преподаватель не стал на нее кричать, а просто спокойным деловым тихим голосом отчитал Монику. Казалось, что все прошло спокойно, однако Ловер испытала настолько противоречивые чувства, что это отразилось на ее характере, на всю оставшуюся жизнь. Она опять понеслась в неизведанное и «разбила вазу», вот только пришедший учитель мог ее отчитать намного жестче, чем это было так много лет назад.
Запах горелого все больше наполнял кабину. Она осмотрела окружающие разбитые панели, еще раз убедившись, что завести боевую машину нет возможности. Тумблер связи отсутствовал, равно как и та часть панели управления, которая отвечала за связь.
Майор еще раз посмотрела на стекло. Если она видела луну, под таким углом, правый верхний угол стекла, значит, ее мех лежит на спине или на заднице. Однако … тот человек, что стоял перед ее кабиной, стоял ровно. Забавно, значит, макушка ее меха смотрит прямо в ночное небо Кента.
Перед глазами проплыла легкая белесая полоска дыма, и запах гари начал наполнять ноздри Моники. Майор еще раз нащупала кобуру, пистолет был на месте. Она уже понимала, что может произойти через десять минут и для себя уже решила, что сдаваться она не будет. Дым все больше наполнял кабину, а прорезь над пилотской кабиной все больше расширялась.
Еще … еще … еще.
Яркий противный свет исчез, и вернулись звуки удара металла об металл. А потом скрежещущий звук заполнил внутренне пространство.
- Не дождетесь – процедила сквозь зубы майор и рванула ручку катапульты.
Мощные пиропатроны рванули кресло пилота вон из кабины, а за секунду до этого подрывные заряды оторвали оставшуюся часть крышки люка. Кресло вылетело точнехонько вверх, в ночное небо планеты, к свободе. От такого рывка Монику вдавило в кресло, накрыв волной страшнейшей боли, и она потеряла сознание, провалившись в сладкое небытие. Пока реактивные двигатели катапультируемого кресла выталкивали пилота вверх, на земле, на корпусе «Катафракта», происходил хаос. При катапультировании погибло два техника, которые трудились над вскрытием кабины, а осколками было ранено еще два пехотинца, которые были рядом.
* * * * * * * * *
пригород заброшенного городка, зона высадки Милиции и наемников
Ян глубоко вздохнул и отвернулся от стоящего неподалеку дропшипа. Только сейчас он ощутил всю усталость, которая навалилась на него за последнее время. От постоянного напряжения все его тело ныло и болело, будто он простоял в спарринге с боксером-тяжеловесом. Бутылка воды, которую он держал в руке, казалась неимоверно тяжелой, а глаза наливались свинцом, втягивая его в сладкий сон.
Он вышел из трюма «Вызвающего огонь» всего лишь на пять минут, чтобы втянуть свежего воздуха и снова окунуться в работу. Сейчас все были заняты делом, никто не отлынивал или ждал второй смены. Пилоты мехов, наравне с техниками, принимал участие в ремонте своих боевых машин, стараясь устранить все повреждения предыдущих боев. Вот только сами пилоты-наемники были какими-то замкнутыми, более молчаливыми. Даже болтун Марк вел себя тихо, полностью погрузившись в ремонт «Виндикатора».
План, который Ян провернул, можно было вписывать в учебники по борьбе в дропшипами противника. Он такое уже слышал ранее, когда учился в военной академии, но никогда не думал, что осуществит такое сам. Итогом головокружительного броска к «Джефри Даммеру» стала смерть одного из членов наемного подразделения. Такая близкая и такая знакомая Адриана Слимс. Ян сам видел, как рой ракет ударил в голову маленького меха, разорвав ее на куски. Быть может, она приняла на себя залп, направленный против Шарра, или его, или Ридерна? Ян старался об этом не думать, но мысль все также упорно лезла ему в голову. Он работал над ремонтом своего «Вархаммера», а перед глазами проплывал ее образ. Видимо удел всех солдат, переживать такое на биваках или в походах. Каждый когда-то теряет своего близкого, своего однополчанина. Колас только сейчас понял насколько это тяжело. Он уже дрался с пиратами, видел смерть и трагедию, но почему-то только теперь ощутил все это так сильно.
После того, как все трое наемников оказались на борту пиратского дропшипа, капитан «Джефри Даммера» сдался и подчинился требованию Яна. Их мехи закрепили в гнездах, в грузовом трюме, и под присмотром наемников дропшип стартовал. Все понимали, что если кто-то из пилотов-наемников хоть раз выстрелит, это может стать концом «перевозчика» и поэтому все было осторожно и красиво. Сделав огромный вираж, будто прощаясь с прошлой жизнью, «Джефри Даммер» приземлился недалеко от «Вызывающего огонь» и на его борт сразу же вступило несколько членов экипажа дропшипа наемников и пехотинцы Милиции. Заявление, в тот момент может и прозвучавшее глупо, гласило, что этот дропшип теперь принадлежит наемникам из отряда «Острое лезвие», так как захвачен силами наемников и перевезен под присмотром наемников. Весь прошлый экипаж был согнан в несколько трюмов на борту «Разящего» и они теперь находились под присмотром милиционеров из пехоты. Команда из пары отделений пехоты и часть из экипажа «Вызывающего огонь» контролировала трофей наемников, а сами измочаленные мехи Коласа, Шарра и Ридерна перебрались на дропшип нанимателя, для ремонта. Следом за угнанным «Джефри Даммером» в лагерь вернулись Вайперс и Спелкирк. Так как их мехи менее всего пострадали в бою, они вышли в охранение, пока оставшихся трое проходили максимально быстрый ремонт. Когда силы Милиции отошли обратно к «Разящему» и сформировали некое подобие зоны охранения, начался тяжелый подсчет потерь.
Дааа, потери были колоссальные и если бы не вовремя подоспевшие наемники, все могло окончиться намного плачевнее. Помимо потери майора, из боя в городке не вернулось пять мехов. Ближе к полуночи двое пилотов мехов смогло пробраться обратно к дропшипам, об остальных четырех никаких известий не поступало. Повреждения различной степени тяжести получили все мехи Милиции. Танкисты потеряли три «Роммела» и один «Кондор», что выдвинуло массивные семидесяти пяти тонные «Фон Люкнеры» на переднюю линию обороны. Имея мощный арсенал для боя на ближних и средних дистанциях, что было лучшим способом защиты в бою ночью, они приняли на себя основное бремя по защите периметра перед «Разящим». Временно командование силами Милиции взял на себя командир второго звена мехов, пилот так отчаянно сражающегося днем «Аксмана», лейтенант Рутгер Парансон. Теперь, после соединения всех имеющихся сил, они имели одиннадцать мехов при поддержке танков и пехоты. С воздуха их могли прикрывать три АКИ, которых оба офицера, Колас и Парансон, договорились использовать по максимуму при ожидаемом бое.
Еще были вопросы по эвакуации трофеев. В своей последней атаке наемники разнесли «Тандерболт» и «Гермес II», которые так и остались лежать там, где пали. Хотя под покровом ночи, техники пиратов уже могли пошурудить на павших мехах, оставив техам наемников только жалкие останки некогда величественных механизмов ...
На поле боя остался и наемнический «Коммандо».
«Парящий орел», техники которого так вовремя отремонтировали третий «Корсар», оставался на орбите, сторожа пространство от возращения пиратского прыгуна, и контролирующего последний оставшийся в руках пиратов дропшип. Если бы пираты вздумали взлететь и переместиться в другую точку планеты, это не осталось бы без внимания воздушного наблюдателя, а три АКИ все еще оставались весомым аргументом в пользу прибывших. Конечно, дропшип на орбите не смог бы покрыть все пространство, которое мог использовать джамшип пиратов для прибытия обратно. Но и парить в невесомости космоса, ожидая атаки, он бы не стал.
Внезапно возникшая фляжка, подсказала Яну, что он хотел наполнить свою водой. Рядом стоял Саввас и смотрел на слабо видневшийся в темноте город-призрак.
- Спасибо – протянул Ян и взял из его руки фляжку.
Следом вышел Шарр и стал чуть поодаль от остальных. Он смотрел вдаль, будто рядом и не было его коллег.
- Марк, как ты? – спросил его Ян. Марк Шарр был героем дня. Он первым пробрался на борт пиратского дропшипа, когда аппарель его уже наполовину была поднята. Если бы не его рискованный прыжок, они бы все там погибли.
- А как я себя могу чувствовать? – помедлив, ответил Марк – Погибла Адриана, и все из-за этой идиотской атаки.
Теперь Яну было понятно, почему наемник так замкнулся. Он винил в произошедшем Яна, ведь именно он распределял силы наемников в той атаке. Вообще-то он рассчитывал, что именно Слимс первой проберется на дропшип, а вышло совсем не так как это задумывалось. В общем, ни один план так и не срабатывает после первого столкновения с противником.
- Марк, я скорблю, как и все – выговорил Ян.
- Перестань – оборвал его Шарр – Скорбишь? Мы бросили ее там, посреди пустыни, сгнивать. А может она еще была жива, может ей требовалась наша помощь? Об этом ты не думал. Тебе нужен был дропшип, и ты его получил. Это и было твоей главной задачей, а если бы мы там все полегли, что ж, такова война. Так ты думаешь?
- Хватит! – резко оборвал его Ян – Я также как и ты потерял боевого друга. Я потерял хорошего друга. Хорошего человека, который стал для меня близок за то время, пока мы друг друга знали – капитан подошел к Марку – Извини, но мы наемники и должны выполнять свой контракт. Я горжусь тем, что в отряде служил такой человек как она, и горжусь всеми оставшимися. Если можно было все вернуть назад, я сам бы лично стал под тот залп, однако этого сделать нельзя. Нельзя вернуть назад того, что уже произошло. Адриана погибла ради нас, ради того, чтобы мы сражались дальше. Лично я хочу сделать то, ради чего прилетела сюда Слимс, ради чего прилетел сюда я, ты и остальные. С тобой или без тебя, но я это сделаю. Сделаю за себя и за Адриану, а нужно будет, сделаю это и за тебя.
Он повернулся к зеву входа в грузовой трюм и зашагал в его нутро, чтобы продолжить начатую работу. Душу рвало противное чувство опустошения и одиночества. Он внезапно почувствовал себя настолько одиноким, что просто захотелось завыть, как это делали степные волки Велдона весной. Идя внутрь ангара, он даже задел кого из экипажа дропшипа, и даже не заметил этого. Игнорируя ждущую его работу, он проследовал к лифту, который мог унести его на несколько палуб выше. Пропустив техника с тележкой, на которой лежали замысловатые детали, он вошел в лифт и отправился только по ему ведомому делу. Чтобы не происходило сейчас на этой планете, чтобы не происходило сейчас в дропшипах и возле них, он посчитал нужным привнести еще один маленький вклад в дело победы. Победы над пиратами, победы над собой, победы над стереотипами и еще хрен знает над чем.
Пройдя к закрытой снаружи каюте, он набрал код, и дверь с шипением открылась. Житель маленькой комнатушки тот час же вскочил с койки и вытянулся как рядовой перед маршалом.
- Ты еще хочешь внести свой вклад в уничтожение пиратов? – спросил Колас. Взгляд его был насупившимся и грозным. Его знакомые знали, что в таком состоянии капитана трогать нельзя.
- Конечно. Я им ничего не должен, а они мне должны за годы рабства – твердым голосом ответил Кленси. В этот момент пленник показался Яну несчастным и даже меньше ростом, чем на самом деле был. Услышав то, что хотел Ян кивнул:
- Переодевайся в комбез для работы и следую за мной.
На переодевание ушло не больше минуты, и они уже спускались на лифте обратно в ангар с ремонтирующимися мехами. Войдя в него, Колас принялся искать взглядом де Шатинье, который мало чем отличался от других людей работающих в ангаре. Все были заняты своей работой и даже не обращали внимание на вновь вошедших. Запах сварки, грохот механизмов и окрики техников наполняли это помещение разного рода звуками, которые были милы сердцу любого военного. Все старались внести свой вклад в ремонт боевых механизмов, за то короткое время, которое им было дано. К восьми утра все должно было выглядеть как для парада, а это требовало титанического труда.
Найдя искомого человека, Ян кивнул Майклу, и они проследовали к «Остсолу», возле ноги которого копошился главный техник. Пока они шли, командир наемного отряда обратил внимание на то, как затравлено озирается по сторонам Майкл. Для многих он еще был пленником, который совсем недавно работал у пиратов. У пиратов, с которыми они сейчас сражаются. Кто сражается в кабине меха, кто в ангаре, ремонтируя мехов. Кто стоя у орудийных установок на борту дропшипа.
- Раймонд – позвал главного техника Ян и, дождавшись, когда тот оторвется от созерцания соединительного кольца одного из хладбаков, продолжил – Ты жаловался на нехватку людей?
Де Шатинье взглянул недоуменным взглядом на капитана, а потом на парня стоящего возле него. Было видно, что он судорожно соображает сказанное и старается выдать краткий ответ, так как работа его не ждала. Потом он кивнул.
- Хорошо. Парень действительно не подвел нас до сих пор. Я попробую убедиться в том, что он надежен – улыбка на лице главного техника начала быстро расплываться – Только, парень, от задницы куратора не на шаг – более грозным тоном и без улыбки произнес Раймонд – Челси – позвал он девчонку, которая ковырялась на левом плече «Остсола», и в довесок махнул рукой.
Та быстро спустилась на люльке вниз и встала перед своим непосредственным начальником.
- Введи парня в курс дела и отбери для него инструмент – распорядился де Шатинье, а потом переключился на Яна, беря того за руку и ведя в сторону «Вархаммера» - Пойдем, я тебе покажу кое-что и попытаюсь кое-что выяснить от тебя.
Подойдя к меху Коласа, Раймонд снял крышку с большой коробки, и взору наемника предстала …ракета. Это была ракета ближнего радиуса действия, одна из многих, которые носил внутри своего бронированного корпуса «Вархаммер». Корпус ракеты был немного смят в середине и в самом центре вмятины торчал кусок постороннего металла. Скорее всего, кусок брони меха. Глаза Яна расширились, и на секунду могло показаться, что они вот-вот вываляться из орбит. Он даже отшатнулся от такого зрелища.
- Вот это я тебе хотел показать. Она застряла в подающем механизме для левой пусковой. Когда тебе влепили с дропшипа, осколок брони пробил подающий кожух и застрял в путешествующей к пусковой ракете. Ты не бойся, ее уже обезвредили и она не больше, чем простая болванка. А теперь ты мне скажи, в какой рубашке ты родился?
Ян понял все, что ему сказал де Шатинье. То, что лежало перед его глазами, должно было стать его смертью. Можно было сказать, что это сама Смерть ехала верхом на плече «Вархаммера» и, неожиданно, её что-то вспугнуло, но свою косу, осколок в ракете, она все-таки оставила. Внутри Коласа все похолодело, могло показаться, что в его жилах побежала не кровь, а охладитель.
- У…убери это – Яна даже удивило, что такой опасный предмет лежит в отсеке, где боеприпасов и так хватает.
- Не беспокойся, мы ее обезвредили, я ее оставил только чтобы тебе показать – с этими словами Раймонд достал торчащий из корпуса осколок и положил его в руку Яна. – Носи как талисман. А я пойду, посмотрю, как мой новый подчиненный справляется со своими обязанностями – показав, что разговор закончен, Раймонд что-то буркнул в микрофон, видимо давал распоряжение о дальнейшей судьбе ракеты, и, развернувшись, зашагал обратно к «Остсолу».
Ян так и остался стоять с вытянутой ладонью, в которой лежал осколок. Он был не более пяти-семи сантиметров в длину, черный с небольшой острой заусеницей, которая и пробила корпус ракеты. Казалось, что даже сейчас он раскаленный и вот-вот обожжет руку. Не о чем другом не думая капитан положил осколок в платок и сунул его в карман комбинезона. Сейчас его волновали совсем другие мысли. Он подошел к своему меху, и, надев защитные очки, взялся за сварочный аппарат. Глаза слезились и Ян поблагодарил того древнего человека, который изобрел защитные очки, ибо под ними не было видно, как слеза начала скатываться с века. Сам он не мог объяснить, почему на него накатилась эта противная волна сентиментальности, однако побороть ее он не мог. У него было еще много работы на всю оставшуюся ночь и это было надеждой на то, что он отвлечется от нахлынувших чувств. Через минуту рядом с ним кто-то стал и не двигался с места. Поняв, что человек пришел по его душу, Ян прекратил работу. Снимая очки, он выпрямился и увидел перед собой Марка.
- Если мы сделаем то, зачем сюда пришли, жертва Адрианы будет не напрасной – заговорил Марк – Я хочу, чтобы мы это сделали. Я в деле.
С этими словами они пожали друг другу руки, и Марк направился в сторону своего меха.
- Колас, это Парансон. Только что передали с одного из пикетов, что в городе замечен запуск чего-то реактивного.
* * * * * * * * *
заброшенный городок, территория контролируемая бандой «Ренегаты Хью»
Приземление снова вернуло Монику в сознание, точнее страшная боль в правой ноге, которой она ударилась о какой-то кирпич. При контакте с землей, точнее крышей какого-то одноэтажного здания, кресло так содрогнулось, что каждая косточка израненного тела майора, просто вздрогнула. Благо, что от накрывшей ее боли она снова не потеряла сознание.
С трудом, отстегнувшись от кресла, она попыталась встать, однако от долгого сидения в кабине и потери крови, она только и смогла, что вывалиться с кресла, оставшись валяться на пыльном грязном полу. Первым делом она постаралась достать свой пистолет, она с ужасом обнаружила, что он пропал.
«Видимо, при катапультировании» - подумала Ловер.
Перекатившись поближе к креслу, она открыла крышку, которая располагалась справа от сидения пилота она достала небольшую аптечку и начала искать необходимые медпрепараты. Свет от луны, который проникал через пробитую крышу, помогал ей в ее поисках. Найдя антисептик, она вскрыла пакет и посыпала его содержимое по груди и левой руке. Только сейчас она обратила внимание, что все это проделывает при надетом нейрошлеме. Стянув его, она почувствовала себя в сто крат лучше. Снятый минутой позже разорванный хладожилет, также последовал в угол комнаты. Она продолжила свое исследование аптечки и увидела стимуляторы. Таблетки из старых запасов, которые использовали в Килбурнской милиции. Сейчас, в линейных войсках, уже использовали пластыри, но ее рота такого еще не успела получить и поэтому использовала старые запасы. Она засунула одну таблетку в рот и постаралась отправить ее поглубже в глотку с помощью слюны, но поперхнулась. Она ощутила, как таблетка все-таки прошла дальше, начав свое путешествие в желудок, но ее уже одолел кашель. Сколько ее легкие и глотка заходились в кашле, она не вспомнила, но вот действие стимулятора пошло ей на пользу. Постояв еще немного на карачках, она встала. Теперь это у нее получилось намного лучше, и она залезла снова в нишу, из которой несколько минут назад достала аптечку.
Некоторые пилоты мехов вместе с аптечкой ложили в кресло пистолет. Теперь Ловер пожалела, что не делала также, а носила свой «Стерснах» на поясе. В нише был только нож. Правда, не простой нож пехотинца, а чудный тесак коммандос. Двадцати двух сантиметровый клинок с широким лезвием представлял собой внушающую силу. Крепкая рукоять с полостью удобно лежала в руке пилота. На остро заточенном лезвии блеснуло отражение луны, которая, как показалось, сама испугалась увиденного в заброшенном доме.
- Там посмотри! – крикнул кто-то на улице.
Моника вздрогнула, делая на автомате себе медицинские процедуры и любуясь на нож, она совсем забыла о том, в какую ситуацию попала. Она не была готова для боя в городских условиях не в кабине своего «Катафракта».
Она же не пехотинец!
На ней были только тонкие шорты, топик и ботинки. В таком обличии она не долго продержится против оголтелой толпы пиратов, только и жаждущих крови. Сунув аптечку в карман шортов, она взяла по-боевому нож и шмыгнула в темный угол комнаты. Крыша дома хоть и была пробита упавшим на нее креслом пилота, но лунный свет так и не смог осветить все помещение, только небольшую площадку, посредине которой лежало кресло, а стропы парашюта свисали прямо с крыши. Было видно, как поднятая в воздух вековая пыль плавно парит по помещению, создавая иллюзию легкого тумана. Главное, такой туман глубоко не вдыхать, иначе можно зайтись в кашле или чихании, а сейчас лишнее внимание майор привлекать не хотела, хотя ее парящее кресло можно было видеть издалека.
Моника присела в углу за дверью и принялась ждать дальнейшего разворота событий. Топот ног усиливался. Их было несколько человек. Вскорости они остановились и начали совещаться, кто куда пойдет. Придя к согласию, они разбрелись в поисках пилота. Они явно искали ее. Через несколько секунд шаги, которые Ловер отслеживала как самые ближние к двери, стали еще отчетливей, что говорило о приближении человека. Человек за дверью замер, а потом ударом ноги выбил дверь. Точнее выбил засов, а петли удержали дверь от полета через помещение. Дверь ударила по все еще болевшей правой ноге, и Моника закусила кулак левой руки, чтобы не заорать. Если бы не стимуляторы в ее организме, она бы уже потеряла сознание, а так … просто дикая боль.
Из-за двери сначала показалось дуло лазерной винтовки, владелец которой поводил им из стороны в сторону, осматривая помещение. Потом он включил фонарь и проделал операцию с осмотром повторно. Моника настолько плотно прижалась к двери, что когда пират заглянул за нее, то не заметил майора, слившуюся, слипшуюся, растворившуюся в двери.
С улицы доносились другие голоса, которые сообщали напарникам, что у них «Чисто». Ее же «гость» крикнул, что нашел кресло, и, послушав голоса поощрения, остался стоять на пороге. Вскоре послышались еще шаги, и в дверном проеме стояло уже человек пять, судя по голосам говоривших. Ловер боялась пошевелиться, однако сердце, от волнения и воздействия стимуляторов, колотилось так, что, казалось, слышно за километров десять. Пираты простояли минуты три и, согласившись с доводом самого первого, который взломал дверь, о том, что пилот ускользнул по крыше, начали разбредаться дальше. Также она услышала, что они ссылались на приказ Хью-Кровавого о том, что пилота нужно взять живым, о чем сильно сокрушались, ибо отрезать голову было бы более предпочтительней.
Первый пират еще немного простоял на месте, а потом шаги начали удаляться. Моника вздохнула с облегчением и еще минуты три простояла за дверью, выжидая дальнейших событий. Убедившись, что рядом никого нет, она осторожно выглянула из-за двери.
И столкнулась лоб в лоб с человеком, держащим на перевес лазерную винтовку «Зевс». Рост обоих был практически одинаков. Только оппонент майора был в кепке, с бородой и его глаза выражали столько удивления. Ни тот ни другой не ожидали такого поворота событий и не могли ничего сделать. Как только рот пирата открылся для крика, правая рука Моники совершила молниеносное движение. Слабое бульканье вырвалось из разрезанного горла пирата и он, выпучив глаза начал оседать на землю. Винтовка брякнулась на землю, ибо руки уже пытались остановить обильное кровотечение, а ноги начали сгибаться. Схватив пирата за воротник, майор втащила свою жертву в дом, стараясь бросить его там, где укрывалась сама. Вспомнив о лежащей на пороге винтовке, она снова выглянула на улицу и, быстро схватив оружие, шмыгнула обратно. Нащупав магазин винтовки, она извлекла его и с досады чуть не выругалась. Магазин был пуст. Пнув ногой остывающий труп пирата, она начала планировать свои дальнейшие действия. Рано или поздно, но те, что еще живы, обратят внимание на отсутствующего и начнут его поиск.
Единственный возможный вариант развития событий, который ей виделся, это было желание пробраться к своей зоне высадки. Она прождала еще пять минут и, убедившись, что на улице никого нет, осторожно вышла.
Упершийся ей в затылок пистолет остановил ее от дальнейших шагов. В этой ситуации ей не оставалось ничего другого, как замереть, расставив руки в стороны и ожидать какой-нибудь тупой фразы от того, кто стоял сзади неё.
- Какая неожиданная встреча.
* * * * * * * * *
скальная пиратская база, территория контролируемая бандой «Ренегаты Хью»
- Оно рвануло в небо как метеор! Тысяча чертей! Кресло сожгло пол головы Максу, а Барбару просто разрезало пополам. Ее кишки прямо в проем кабины упали!
Краткий, но красочный доклад одного из пехотинцев объяснил Дремингу непонятное явление, которое произошло полминуты назад в городке. Отправив партии техников и пехотинцев в город, для осмотра павших мехов и их ремонта, в случае такой возможности. Также было бы хорошо захватить всех выживших пилотов. К имеющимся двум пилотам Милиции и одного танкиста, ему, до кучи, требовались еще люди. Заложники, в той дерьмовой ситуации, в которую попал он сам и его банда, чем больше заложников, тем проще вести переговоры.
Сам Дреминг сейчас был в ангаре, который пираты освоили под свои нужды, ремонтируя поврежденную технику. Ранее это была какая-то пещера, используемая, предположительно, для хранения сельхозтехники, на подобие агромехов. Так что установленные под потолком шпалы для кранов и прочее очень даже пригодилось теперь. Давно обжитая пещерная база теперь гудела как муравейник. Полным ходом шел ремонт пострадавших мехов и к утру техники обещали поставить на ноги «Кинтаро» и «Мерлин», на других павших в дневном сражении, завтра рассчитывать не приходилось. Хью очень сожалел, что не смог восстановить к этому времени те машины, на которые долго искал запчасти.
Он как раз стоял на выходе из пещеры, когда в районе падения «Катафракта» произошла вспышка, и что-то на маленьких реактивных двигателях устремилось в небо. С его опытом гадать о произошедшем долго не пришлось, то, что он видел, было креслом пилота меха, которое катапультировалось. Учитывая, что никто из его людей не был в городе на мехе и никому из тех, кто вскрывал лежащие мехи Милиции, не пришло бы в голову нажимать во вскрытых кабинах на кнопку катапультирования, можно было сделать вывод, что количество пленных у него скоро пополниться.
Вообще-то его отвратительное настроение, после потери двух дропшипов, исчезновения «прыгуна» и потери большого количества мехов начало улучшаться ближе к вечеру. После восстановления еще двух машин он будет иметь в наличии десять мехов, против одиннадцати машин противника. Не такой уж и большой дисбаланс, учитывая, что в своих парнях он был уверен. Жаль, что не смогли восстановить тех троих, что стояли в глубине ангара. С такими силами ему было бы плевать на все то, что сейчас на них вывалилось.
Хью отпил глоток виски, из уже початой бутылки, отдавая дань памяти тем, кто сегодня погиб на Кенте, а заодно и помянул экипажи двух дропшипов. Судьба пиратов, которых захватывали, была незавидной. Если это были периферийные государства, то пленники жили не долго, а если пиратов захватывали Великие Дома, то тут два варианта – пожизненное заключение или смертная казнь. Варианты варьировались пятьдесят на пятьдесят.
Где-то там, за городом, стояли три дропшипа, которые стали испытанием для него самого и его людей. Точнее испытание принесли только два из них, а третий «Джефри Даммер» был их, так сказать родным ребенком, которого они холили и лелеяли. Какого черта Порунд впустил наемников!? Хью видел, что тот аппарель не опукал до последнего. На что надеялся? Показать себя крутым, и перестрелять наступающие мехи на расстоянии? Единственного, кого он завалил, это «Коммандо», а пока тот принимал на себя смачный залп ракет, другой, как самому Хью показалось, их бывший «Виндикатор» успел прорваться внутрь.
Ну, ничего, завтра он все начнет сначала. Поставит пару мехов как зенитчиков, ибо «Корсаров» следовало опасаться, а остальными начнет смертельную игру.
Рация на груди пирата затрещала – кто-то из его людей выходил с ним на связь:
- Слушаю – сухо буркнул он.
- Босс, мы взяли пилота. Эта сучка перерезала горло Щуплому и хотела смыться.
Настроение Дреминга поднялось на одно деление вверх его дерьмометра, и он мрачно улыбнулся:
- Тащите ее на базу и не повредите только. На данный момент она мне нужна живой.
Смачно сплюнув на землю, он зашагал в сторону пещеры. В небольшой клетушке, рядом со входом в пещеру, в данный момент, находилось трое пленников. Один из которых, пилот «Чемпиона», был в тяжелом состоянии и долго бы не протянул, но и у Дреминга не было желания оказывать ему помощь.
«Сдохнет, и ладно» - вспомнил он комментарий Забреша.
В скорости возле пещеры притормозил колесный джип и из его кузова выволокли связанного пленника. Девушка, не высокого роста, вся в мелких порезах и ссадинах. То, что именно она мех-пилот никто не сомневался, учитывая ее одежду. Дреминг подошел к пленнику и пристально вгляделся в ее глаза:
- Фамилия, звание – коротко проговорил, он не сводя глаз.
Та молчала, но было видно, как ее переполняют злость и ненависть к стоящему перед ней пирату. Хью медленно отвел правую руку назад, а потом быстро наотмашь ударил.
- Последний раз спрашиваю – фамилия, звание. Прежде сам представлюсь – Хью-Кровавый.
Сплюнув кровь с разбитой губы, пилот меха продолжал стоять перед ним, и только презрение читалось в ее глазах. Дреминг даже не сомневался, что если ей развязать руки, она сразу же кинется на него. Что ж, требовался вразумительный шаг, чтобы разговорить ее.
- Может это заставит тебя говорить – он быстро достал пистолет и направил в сторону клетки. Двое пехотинцев-пиратов, стоящих на пути лазерного импульса, резко шарахнулись в стороны, открывая цель. Легкий визг и мучающийся ранами пилот «Чемпиона» затих ... с дыркой во лбу.
- Майор! Майор Моника Ловер! Килбурнская милиция Марки Драконис – на последних словах она уже затихла, а спазмы в горле просто не позволяли ей говорить дальше.
- Майор!? – громогласно переспросил Хью – Вот это новость! Парни, да вы, кажется, притащили мне командующего тех ублюдков, что прилетели на нас поохотиться!
Вокруг раздались гневные окрики, смех, колкие шуточки. Оказывается, поглазеть на пленника собралось человек пятнадцать.
- Так, так, так. Вы меня извините. У нас тут аврал и мы не успели прибраться – фальшиво заискивающим голосом начал Дреминг – Но я уверяю вас, что наше гостеприимство вам понравиться. Кстати, как я понял, это вы управляли единственным «Катафрактом» в той заварушке днем? Хм, вам будет, наверное, приятно узнать, что я управлял «Мародером», который вас свалил.
Ловер не сводила глаз с клетки, в которой лежал недавно убитый пилот ее звена. Услышав последние слова главаря банды, она повернула голову в его сторону:
- «Мародер» меня свалил? Не приписывай себе того, чего не было – со злостью процедила сквозь зубы Моника – Меня свалил какой-то ракетчик. А уж если бы я сошлась с тобой один на один, то к этому времени на твой холодный труп мухи бы откладывали яйца. Хоть для кого то ты бы стал полезен.
Вокруг раздался дикий хохот. Пираты любили позабавиться, когда чувствовали свое превосходство.
- Оу, наглядная демонстрация того, что тупые выкидоны от солдафона я не терплю, вас не сильно убедила. Что ж завтра ты в полной мере узнаешь, насколько я страшен в гневе. Уверяю тебя, твой паршивый голосок просто сорвется от того, что ты будешь орать, умоляя просто пристрелить себя.
С этими словами Хью нанес сильнейший удар Монике в челюсть, от которого она потеряла сознание и обмякла на руках держащих ее конвоиров.
Лютасцю больш небяспечны, чым люты драпежнік,
Зубр для людзей не страшны, не чапай — не зачэпіць,
Будзе стаяць як укопаны — пастыр на варце,
Не страпянецца, а позіркам пасціць няспынна
I чараду, і сям'ю ў чарадзе на папасе