Наемник мехвоин и монахиня КомСтара — Сцена 45

[General Bison]

Сцена 45 – Мутные Воды Фильтрационного Бизнеса

Местное время: 00:23:55


— Ну, меня не волнует лиранская политика. Это больше не моя проблема. Пожалуйста, вернись к теме технологий. Серьёзно, неужели во времена Звёздной Лиги (Star League) не изобрели ничего нового? — Алина дипломатично меняет тему.

Виктор самодовольно улыбается. Все оживляются и меняют позу, внимательно прислушиваясь, даже Катя, которой не терпится увести разговор от болезненного откровения Алины.

— Так и было, Алина. Солдату легко разочароваться в эпохе Звёздной Лиги. Читаешь книги и понимаешь, что так называемая «технологическая утопия» — это миф. Если не считать гиперпульсирующих сообщений и усовершенствований существующих технологий, было всего несколько настоящих прорывов. Например, короткие миомеры для бионических конечностей и промышленных экзоскелетов, а также достижения в медицине. У них также были более совершенные компьютеры. Помимо электроники, использующей электрический ток, у них была фотоника, использующая свет. Однако она не подходила для военных целей, так как была чувствительна к вибрации. Терраны используют электронные чипы, и «Мехи» до сих пор их используют, хотя наши нынешние чипы — дрянь, а продвинутые чипы, которые используются в нейрошлемах и приводах «Мехов», — это утраченные технологии . Они по-прежнему производятся на автоматизированных заводах, но мы не можем строить новые. Насколько я помню, в Звёздной Лиге были и квантовые компьютеры, а не двоичная логика, но я самоучка и «Воин в Мехах» ('Mechwarrior), а не компьютерный специалист, поэтому знаю только основы.

Самым важным изобретением стали усовершенствованные системы фильтрации воды. Я знаю о них, потому что первая такая система, процесс Молотовского, была изобретена в моём родном мире, Мире. Была и другая, более распространённая система, которую тоже изобрёл русский... — голос Виктора затихает.

— Уликов. Процесс Джеймерсона-Уликова, — сухо говорит Атанас.

Все удивлённо оборачиваются к нему.

— А что преступник может знать о системах фильтрации воды? — недоверчиво фыркает Шлоссер.

Атанас пожимает плечами. — Бывший преступник. Довольно много. Это было нашим делом, когда я был членом болгарской Mutri на Негушево, моей родной планете.

— Но, Атанас, гангстеры занимаются наркотиками, азартными играми, проституцией, вымогательством... обычным делом. Какое отношение гангстер имеет к фильтрации воды? — с любопытством спрашивает Алина.

Атанас улыбается, польщённый вниманием. — Болгары, мы народ маленький. Не то что русские везде, не то что итальянцы и их семьи. У нас нет Братвы, нет Мафии. Наши банды… маленькие, жалкие. Мы берём то, чего не замечают крупные рыбы. Вот так мы и живём. Как наёмники: следуем за деньгами, а не за флагом.

Все молча наблюдают за происходящим, в том числе и Виктор, которого забавляет, что Алина задаёт вопросы, которые у всех на уме.

— В очистке воды есть деньги? — скептически спрашивает Алина. — Никогда об этом не слышала.

Атанас начинает объяснять на ломаном, с сильным акцентом и в полупьяном состоянии английском:

— Конечно. Я объясню. Видишь ли, во времена Звёздной Лиги был такой небольшой бизнес: «Кертисс Гидропоника», ныне «Гидросистемы». Они выиграли контракт со Звёздной Лигой на производство и продажу системы тройной фильтрации (triple filtration system), «ТриФил» , основанной на процессе Уликова, а затем разработали собственную, основанную на процессе Ларанта, и стали невероятно богатыми. Они даже выкупили флот ледяных кораблей Райана, когда те обанкротились — видишь, лёд больше не нужен, когда есть чистая вода. Стали монополистом в Лиге свободных миров и Канопусе.

— Я понимаю, но это было тогда, а что сейчас?

— Видишь ли, когда началась Война Амариса, компания поняла, что грядёт большая война, и начала накапливать химикаты, запчасти, составлять планы по поддержанию работоспособности систем и даже приступила к строительству новых ледяных кораблей. Поэтому, когда началась война, заводы подверглись атакам, были разрушены и повреждены, а технические специалисты погибли, у них было достаточно запчастей и мозгов, чтобы продолжать работу. Умные люди были. Вот почему в Лиге у нас нет проблем с водой: в трёх из четырёх миров благодаря Кертиссу есть чистая вода, а в остальных её доставляют на ледяных кораблях, монополия на которые тоже принадлежит Кертиссу.

— Мне об этом не сообщили, — Виктор повторяет ранее прозвучавшую фразу Атанаса, но не с издёвкой, а с уважением. — Но это дело «Кертисс Гидро» (Curtiss Hydro). Как гангстеры зарабатывают деньги?

— Так же, как работает рынок. Это экономика! — оживлённо говорит Атанас. — У одних людей чего-то много. У других нет. Они хотят это получить, но не могут себе позволить. Поэтому мы крадём это и продаём желающим по цене дешевле рыночной.

— Ага, ты крадёшь системы фильтрации воды? Полагаю, дело в запчастях, деньги идут от продажи запчастей. Их проще перевезти, чем целую систему фильтрации. А кто покупатели? — с любопытством спрашивает Алина. Виктор приподнимает бровь в ответ на проницательные вопросы Алины и внимательно слушает.

— Периферия (Periphery), конечно! Кертисс не занимается благотворительностью. Если вам нужна вода, платите за неё. Мы спасаем жизни, — говорит Атанас с гордым самооправданием. Все усмехаются над этим оправданием.

— И получаете с этого прибыль. Но жителей Периферии мало, и они бедны, а те, у кого есть деньги, как у Канопуса, предпочтут покупать легально у компании, на этом много не заработаешь, — настаивает Алина.

— Это правда, но в трансграничных продажах тоже есть большой бизнес. —

— Дом Ляо? Они самые отсталые в плане технологий. В этом есть смысл, — Виктор и Алексей морщатся от этого комментария.

— Нет, нет. Капелланы — худшие клиенты. Жалуются, жалуются. Никогда не доверяй капелланам: они хотят торговаться, но никогда не платят, — говорит Атанас, не обращая внимания на гримасы Виктора и Алексея. — И вообще, у них своя система, Молотовский, как сказал Виктор. Лиранцы, Алина, мы продаём вашим людям. Они жаждут, и у них полные карманы, — говорит Атанас, изображая жестами, как пьют, и потирая большой и указательный пальцы, чтобы показать деньги.

— «Никогда не доверяй капеллану, но стреляй в лиранца, как только увидишь его», — цитирует Алина, озорно поглядывая на Ишани, Шлоссера и Висконти. — Это одна из древних восточных пословиц. Виктор мне рассказал. — Виктор усмехается, видя их смущение.

— Верно, верно. Но это бизнес, а не война. Поэтому мы продаём им. Без посредников, без русских, без итальянцев, без евреев. Напрямую. Из рук в руки. Только наличные, — говорит Атанас, размахивая руками.

— Ты имеешь в виду бедных, отчаявшихся и скупых. Легальный бизнес покупал бы напрямую у Кертисса, — замечает Алина с едким сарказмом. — Не понимаю, как ты можешь на этом заработать.

— Почему они покупают на чёрном рынке? Потому что мы им нужны. Запчасти для систем водоснабжения. Видишь, девочка, вот как это работает. Наши миры на границе голодают. Они покупают у лиранцев еду, тракторы и комбайны. Лиранцы страдают от жажды и покупают у нас фильтры для воды.

— Опять же, их связывают спрос, предложение и торговля. Зачем покупать запчасти на чёрном рынке, если их можно купить легально и с гарантией? Я не понимаю, — Алина хмурится.

— Потому что лиранцы дешёвые! У Штайнера кулак — символ того, что они скупы! — торжествующе говорит Атанас. Начинается веселье, к которому присоединяются лиранские «Воины в Мехах». Шлоссер бормочет: «Знаешь, он прав». Только Артур выглядит задетым. Алина снова с трудом дышит в тесном корсете, не в силах сдержать смех. Атанас продолжает:

— Лиранцы не торговцы, как мы, Жители Свободного мира. Для нас хорошая сделка — это когда обе стороны довольны. Выиграли все. Мы любим покупать дёшево и перепродавать по более высокой цене. Лиранцы стараются делать всё как можно дешевле и продавать подороже. И они никогда не любят покупать. Продавай, продавай, продавай. Зарабатывай деньги, деньги и ещё раз деньги. Не давай и не бери. Просто бери. Дело не только в бизнесе. Политика правительства Штайнера. Экспорт — много, импорт — мало. Штайнер всегда выжимает из покупателя все соки! Как из лимонов, — заканчивает Атанас, демонстративно сжимая пальцы в тугой кулак. Ишани невозмутимо обращается к столу: — Кто-нибудь, пристрелите его, пока он не взял мел и не встал у доски, а то он превращается в профессора.

— Спекулянт, а не профессор, — бормочет Шлоссер, не отрываясь от бокала.

Восстановив дыхание и самообладание, Алина с улыбкой комментирует: — Я, конечно, не ожидала, что преступник будет так точно и по существу излагать тему экономического меркантилизма. — Алина наигранно хлопает в ладоши. — Браво, Атанас! Но откуда ты так много знаешь об экономике, если, как я полагаю, ты просто воровал?

Атанас затягивается сигарой и улыбается: — Я не такой глупый, как вы думаете. — Нервный и виноватый смех, когда «Воины в Мехах» пытаются возразить, что думали именно так.

Катя ухмыляется: — Мы не думаем, брат. Мы знаем! — снова смех. Атанас не обращает на это внимания и продолжает:

— Нет, нет, я знаю. Я не самый умный преступник. Если бы я был умным преступником, меня бы не поймали. Но я не бандит. Я изучал бизнес, потому что хотел большего. Я хотел быть боссом и зарабатывать большие деньги. Я не преступник, как Виктор, я был Лишённым наследства.
— Виктор стискивает зубы, и на его лице появляется гримаса, но он ничего не говорит.

— После трёх лет в тюрьме я вышел на свободу, точнее, меня выпустили под залог мои подельники. Они хотели получить партию деталей для фильтров, которой я торговал, когда нас арестовали. Или деньги. У меня не было ни того, ни другого, какой-то ублюдок украл их у меня после того, как сообщил в полицию. Но они мне не поверили. И хотели, чтобы я выплатил долг, иначе... мне конец.

Он изображает пальцем движение, будто перерезает горло, затем задумывается и продолжает мрачным тоном: — Целый день я пью. Пьяный как свинья. Потом трезвею. Понимаю: я думал, что я волк, но на самом деле я просто собака. Никудышный преступник. У меня было два варианта: могила, тюрьма… или армия. Я записался. В пехоту. Я бы выиграл свой «Мех» в бою или погиб бы, пытаясь это сделать, что я и сделал. «Мех, не умирай. Я не такой, как Виктор, который уже однажды умер! Я ещё не умирал! Не торопись!»

Снова взрыв смеха, за которым следуют насмешливые аплодисменты. Затем, когда смех стихает, Виктор обращается к Атанасу, с улыбкой.

— И скоро ты и Аман получите новые «Мехи», которых вы заслуживаете, вместо этих двадцатитонных жуков, которыми вы управляете. Возможно, Катя тоже получит один, если перестанет быть такой занозой в заднице, — Все смеются и аплодируют. Мазен игриво толкает Катю в бок, бормоча: «Я же тебе говорил». — Когда мы закончим реорганизацию. Молодец, Атанас, — заканчивает Виктор, отдавая ему честь жезлом.