Наёмник Мехавоин и монахиня КомСтара — Сцена 41

[General Bison]

Сцена 41. Прошлое уже не такое, как раньше
Местное время: 23:58:05

Ёсиро берёт кусочек говядины строганов и смотрит на Виктора, желая возобновить разговор.

— Командир, вы объясняли, как произошёл технологический упадок, но вас отвлекла история о планетарном коллапсе и военных преступлениях. Не могли бы вы вернуться к тому, как мы дошли до нынешнего технического упадка?

Виктор кивает. Снова говорит своим инструкторским голосом:

— Как я уже говорил, дело не только в Войнах за Наследство. Всё началось в двадцать третьем веке, примерно в 2250 году. Крах колоний был достаточно ужасен, а затем наступила Эпоха Войн, которая длилась полтора столетия. Это был период ограниченных разрушений, сдерживаемых Аресскими Конвенциями 2410 года, потому что колонии были настолько хрупкими, что просто не могли позволить себе полное уничтожение. Но лекарство оказалось хуже болезни.

— Пословица Древнего Востока, — произносит Алексей.

Ишани заинтригованно ёрзает в кресле:

— Как так? Разве Конвенции не были успешны в сокращении числа жертв среди гражданского населения и масштабов разрушений?

Виктор качает головой.

— Они сделали это слишком хорошо. Смягчив последствия войны, они сделали её более приемлемой и в долгосрочной перспективе вызвали ещё бо́льшую смерть и разрушение.

Виктор делает паузу.

— Лучше ужасный конец, чем бесконечный ужас.

— Древнерусская пословица, — ставит точку Алексей.

— Другим последствием стало то, что ограниченная война истощала ресурсы промышленности и науки, потому что завоевание было предпочтительнее. Зачем работать, когда можно грабить других? Те миры, которые перековали свои мечи на орала, были побеждены теми мирами, которые сохранили свои мечи. — говорит он ритмично, стуча по столу, а затем продолжает своим учительским тоном. — Тем временем все усилия Терры были направлены на колонизацию, а в колониях люди были слишком заняты выживанием или завоеванием, чтобы развивать новые технологии.

Он делает паузу, отпивает пива и продолжает:

— Человечество снова начало добиваться реального научного прогресса только после того, как Маккенна наконец покончил с этой чепухой под названием «демократия» около 2315 года. Он не сразу установил истинную монархию, какое-то время они сохраняли видимость выборов, как первый римский император Август сохранял Сенат. И Терранская Гегемония стала монархией при Кэмеронах. — он делает паузу, задумчиво нахмурив брови. — Но ущерб уже был нанесён из-за «утечки мозгов» во время Исхода. Я уже говорил, что Периферия была заселена изгоями и преступниками, но также верно и то, что лучшие и умнейшие покинули Терру задолго до распада Альянса. Остались только бедные необразованные массы и олигархия.

Он поднимает палец.

— К слову, все династии наших Великих Домов были основаны людьми, которые при том коррумпированном Терранском Альянсе не добились бы многого. У Терран были более совершенные технологии, чем во Внутренней Сфере, только потому, что у них была более развитая научная и промышленная база, чем у колоний, и этой базы хватило, чтобы сохранить лидерство в следующие пару столетий вплоть до создания Звёздной Лиги.

— Я всегда задавался этим вопросом, — вставляет Висконти. — Кажется, всё, что было на Терре, всегда было лучше и опережало своё время.

— Так и было, но не потому, что терранцы были умнее, а потому, что колонии сначала боролись за выживание, а потом воевали друг с другом за завоевание и консолидацию, и на науку почти не оставалось средств. Пустая трата времени и ресурсов. Они пытались проводить собственные исследования, но из-за низкой плотности населения отставали. Главной проблемой была низкая скорость межзвёздной связи: учёным требовались недели и месяцы, чтобы добраться до места и распространить информацию. Ни одно из воюющих государств Сферы не было готово делиться, а Периферия находилась слишком далеко и выживала самостоятельно, используя то, что у неё было.

— Значит, мы не продвинулись с тех пор, как были терранами? — разочарованно спрашивает Висконти, опустив глаза. — Как ты и сказал, прошлое уже не то, что раньше.

— Ja, mein Freund Фриц, никакого реального прогресса не было до тех пор, пока не образовалась Звёздная Лига и все не получили возможность делиться научно-техническим прогрессом, особенно после того, как гиперпульсный генератор (HPG) сделал межзвёздную связь быстрее, чем курьерские Прыжковые корабли (JumpShip).

Висконти поднимает глаза: — Но разве не тогда, к 2440 году, был изобретён Боевой Мех (BattleMech)? Это было что-то новое?

— Верно, Фриц. Но космические военные корабли и танки с термоядерными реакторами существовали задолго до появления «Мехов». Боевой Мех — это идея, которая существовала как мечта с конца XX века, но стала реальностью только тогда, когда технологии позволили воплотить её в жизнь. Это было сочетание уже существующих вещей: термоядерный реактор, энергетическое оружие, броня, компьютеры для сервоприводов... Единственными принципиальными новинками были миомерные мышцы (myomer muscles), приводящие в действие «Меха», и нейрошлем (neurohelmet), сканирующий мозг пилота и управляющий машиной. Надеюсь, я доступно объяснил, Алина.

— Да, герр профессор! Пожалуйста, продолжайте. — с готовностью говорит Алина.

— Я не хочу вас утомлять.

— Не надо! Продолжай. — успокаивает она его.

— Мне уже скучно, скучно, скучно! — жалуется Катя детским голоском.

Все хором громко произносят: — Заткнись, Катя!

Виктор делает паузу, усмехаясь.

— Подводя итог, можно сказать, что, кроме гиперпульсной связи и постепенного совершенствования существующих технологий, никаких крупных прорывов не произошло. Технологии в основном такие же, как в двадцать третьем веке, а иногда даже хуже.

— Да ладно вам, босс. Во время Звёздной Лиги должно было появиться что-то новое, — настаивает Висконти.

— На самом деле не так уж много, если не считать укороченных миомеров для бионических конечностей и медицины — например, лекарства от рака, если подумать. Это один из худших примеров того, как низко мы пали. Это не щадит даже сильных мира сего. Например, муж Архонта умер от рака, верно, Себастьян? — спрашивает Виктор.